Реки Ангаро-Енисейского каскада, признают специалисты, — это огромный запас экологически чистых энергетических ресурсов, столь необходимых для инновационного, современного развития Сибири и страны в целом. Именно Сибирь, наряду с Дальним Востоком, обладает наибольшим гидропотенциалом в России, на территории которой сосредоточено около 9% гидрогенерации в мире. И это при том, что значительный объем водных ресурсов нашего региона до сих пор считается неосвоенным.

Важнейшим инструментом обеспечения надежности и безопасности работы энергосистемы являются гидростанции. Они обеспечивают резерв регулируемой мощности, то есть при необходимости могут в считанные минуты увеличивать выработку электроэнергии, покрыть пиковые нагрузки. Безусловно, плотины играют ключевую роль и в защите населения и хозяйственных объектов от наводнений, создают глубоководные транспортные пути. Несмотря на очевидные экономические выгоды от действий ГЭС, всегда остается вопрос: насколько гидростанции экологически безопасны для окружающей среды, климата и, конечно, людей?

Современная наука, утверждают экологи, не обладает полными достоверными данными о степени влияния ГЭС на природу и человека. По данному поводу разные специалисты высказывают, порой, совершенно противоположные точки зрения.

На одной из недавно прошедших в Красноярске экологической конференции «Реки Сибири», от представителей некоторых общественных групп прозвучали такие заявления, которые у профессионалов вызвали недоумение. В частности, речь шла о плотинах Ангаро-Енисейского каскада и воздействии их водохранилищ на окружающую среду.

Одним из участников конференции был Дмитрий Анатольевич Бураков — ведущий гидролог Красноярского центра по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды, заведующий кафедрой Природообустройства Красноярского государственного аграрного университета, доктор географических наук, профессор. В интервью нам удалось узнать его мнение: на самом деле ГЭС — благо или зло для человека?

Дмитрий Анатольевич, на конференции много говорили о степени негативного влияния водохранилищ. Вы, как человек много лет занимающийся вопросами гидрологии Сибири, что думаете по этому поводу?

К сожалению, мне не удалось посетить все заседания конференции, но я ознакомился с материалами конференции, опубликованными в сборнике «Реки Сибири», (Красноярск, 2011 г). Следует отметить, что в нем большинство материалов объективно отражают и положительные и отрицательные стороны влияния водохранилищ на окружающую среду. Есть ценные предложения о путях преодоления отрицательных экологических последствий. Например, доклад Владимира Лагутова «Восстановление миграционных путей проходных рыб ненасильственными технологиями их перевода через плотины как основа устойчивого развития бассейна». Можно привести и другие примеры.

Водохранилища играют в определенной мере положительную роль в формировании качества воды. Это естественный отстойник, фильтр. Дело в том, что в водохранилище идет процесс отстаивания и самоочищения воды от загрязняющих веществ за счет многих физических и биохимических процессов, «захоронение» загрязнений в грунтах ложа. Научными исследованиями СО РАН на водохранилище Новосибирской ГЭС установлено, что качество воды, сбрасываемой из водохранилища, лучше, чем на входе в него. Результаты этих исследований опубликованы.

Строительство Красноярской ГЭС повлияло на климат?

Водохранилище Красноярской ГЭС — речного типа, т.е. протяженная, но сравнительно узкая водная акватория. Это значит, что его влияние на климат наблюдается лишь в прибрежной зоне шириной 100 — 150 метров. Как фиксируют приборы, из-за ветров, ускоряющихся над водной акваторией, повышенной влажности, не отмечается уже в пределах 30 — 50 метров от берега. Поэтому говорить о сколь-нибудь значимом положительном или негативном влиянии на климат территории не приходится.

Единственный аспект, о котором можно было бы говорить — это то, что в береговой зоне водохранилища, а также в районе города Дивногорска (самый близлежащий населенный пункт Красноярской ГЭС) весна и осень наступают несколько позднее, нежели в Красноярске. Это связано с тем, что летом, нагреваясь, водохранилище свое накопленное тепло отдает береговой зоне в октябре-ноябре, а весной, наоборот, сохраняет холод.

Но самое главное — это предотвращенный Красноярской ГЭС негативный экологический эффект загрязнения воздуха в Красноярске от сжигания угля и других видов топлива. Речь идет о замене экологически грязной энергии тепловых станций и котельных (с точки зрения загрязнения воздуха) экологически чистой электрической энергией Красноярской ГЭС.

А как же полынья, которая простирается на сто-двести километров вниз по течению Енисея? Разве это нельзя назвать негативным следствием ГЭС?

Во-первых, полынья зимой, при низких температурах, не дает столько пара, сколько летом. Это объясняется тем, что воздух вмещает те или иные объемы пара в зависимости от собственной температуры. Чем выше температура воздуха, тем больше пара он вмещает в себя. Например, летом при +30⁰С 1 кубометр воздуха вмещает 40 граммов пара. При -30⁰С воздух содержит примерно 0,5 грамма пара в виде мельчайших кристалликов льда. Поэтому туман зимой над Енисеем при очень низких температурах воздуха — это не что иное, как мельчайшие замерзшие льдинки, создающие этот самый эффект.

Нужно напомнить, что до пуска Красноярской ГЭС Енисей в районе города зимой был скован ледяным панцирем, а весной, во время ледохода, у Красноярска нередко повторялось грозное явление — заторы льда, приводившие к затоплению и подтоплению улиц и городских коммуникаций. В настоящее время весь ледовый материал задерживается в водохранилищах Саяно-Шушенской и Красноярской ГЭС. Ниже плотины, благодаря полынье, в районе города ледостав и ледоход отсутствуют.

Где, на ваш взгляд, целесообразно возводить плотины?

Возводить плотины необходимо на тех реках, где речная долина узкая и глубокая, позволяющая создать большую высоту напора — энергетический потенциал станций, при относительно небольшой площади затопления. Енисей, Ангара полностью соответствуют этим требованиям. Енисей вообще, как известно, называют рекой электрической. На нем возведены самые крупные гидростанции нашей страны, входящие в десятку крупнейших ГЭС мира: Саяно-Шушенская и Красноярская. Это весьма благоприятная река для гидроэнергетики.

Я прекрасно помню Иркутск, во времена, когда еще не была построена Иркутская ГЭС. Тогда масса небольших котельных дымили зимой по всему городу, и в безветренную погоду пройти по улице было невозможно. Дышать из-за смога было нечем. Пройдя, буквально, 100 метров замечал, что воротник моей белой рубашки становился серо-черным. Между рамами окон за зиму скапливался толстый слой сажи. Иркутская ГЭС подарила горожанам, без преувеличения, живое дыхание. Благодаря ее электроэнергии необходимость в котельных отпала, их ликвидировали. Не нужно иметь диплом эколога, чтобы утверждать, что ГЭС — в этом смысле — спасение для людей.

Елена Кох